В этой рубрике я предлагаю познакомиться с текстами мифов и сказок, которые могут быть интересны для работы в формате расстановок сказочно-мифологических сюжетов.
Миф о Психее
(Из книги Джин Шинода Болен "Богини
в каждой женщине: новая женская психология"
Goddesses in
Everywoman: A New Psychology of Women.)
Миф об Эросе (Амуре) и Психее был использован в качестве
аналогии к психологии женщины несколькими юнгианскими аналитиками - наиболее
значительно, Эрихом Нойманном в его книге "Амур и Психея" и Робертом
Джонсоном в книге "Она". Психея - беременная смертная женщина,
стремящаяся воссоединиться со своим мужем, Эросом, богом любви и сыном
Афродиты. Психея понимает, что должна покориться сердитой и враждебной
Афродите, чтобы хоть когда-нибудь примириться с Эросом, поэтому она
представляется богине. Чтобы испытать ее, Афродита дает ей четыре задания.
Четыре задания Афродиты имеют важное символическое значение.
Каждый из них представляет способность, которую нужно развивать женщине. Каждый
раз, когда Психея справляется с заданием, она приобретает умение, которого не
имела раньше - умение, приравненное в юнгианской психологии к анимусу или
маскулинному аспекту женской личности. Хотя эти способности часто видятся как
"маскулинные" у женщин, которые, как Психея, нуждаются в
прикладывании усилий для их развития, они являются естественными свойствами
женщин - Артемид и Афин.
Как мифологическая фигура, Психея - возлюбленная (как
Афродита), жена (как Гера) и беременная мать (Деметра). Более того, в ходе
своего мифа она к тому же спускается в подземный мир и возвращается оттуда (что
с таким же успехом соответствует Персефоне). Женщины, ставящие отношения
превыше всего и реагирующие на других инстинктивно или эмоционально, нуждаются
в развитии способностей, символизируемых каждым заданием. Только затем они
могут оценить свой выбор и действовать решительно в своих лучших интересах.
Задание I: Сортировка семян. Афродита отвела Психею в
комнату и показала ей огромную кучу семян перемешанных между собой - зерно,
ячмень, просо, мак, нут, чечевица и бобы - и наказала ей разложить все сорта
семян или зерна по своим кучкам до вечера. Задача казалась невыполнимой, пока
множество скромных муравьев не пришли к ней на помощь, складывая каждый сорт по
отдельности, зернышко к зернышку, в свою кучку.
Схожим образом, женщина должна делать существенные решения,
часто вначале ей нужно привести в порядок* путаницу противоборствующих чувств и
конкурирующих привязанностей. Ситуация часто особенно усложнена, когда к этому
прикладывает руку Афродита. "Сортировка семян", в этом случае, это
внутренняя задача, требующая, чтобы женщина честно посмотрела в себя, тщательно
просеяла свои чувства, ценности и мотивы, и отделила то, что и вправду важно,
от несущественного.
Когда женщина учится оставаться в запутанной ситуации и не
действовать до того, пока все не прояснится, она учится доверять
"муравьям". Эти насекомые аналогичны интуитивному процессу, работа
которого лежит за пределами сознательного контроля. Или ясность может прийти
благодаря ее осознанным усилиям к систематически или логически оцененному и
определенному приоритету перед многими элементами, включенными в ситуацию.
Задание II: Добыча клочков золотого руна. Затем Афродита
приказала Психее добыть немного золотого руна от ужасных овнов солнца. Это были
огромные, агрессивные, рогатые чудовища, бодающиеся друг с другом на поле. Если
бы Психея пошла между ними и попыталась бы собрать их шерсть, ее наверняка бы
смяли или растоптали. Вновь задача казалась непосильной, пока зеленый тростник
не пришел к ней на помощь и не посоветовал подождать до заката, когда овны
расходятся и отдыхают. Тогда она сможет в безопасности собрать клочки золотого
руна с кустов куманики, которые задевали солнечные овны.
Символически, золотое руно представляет силу, которую нужно
получить женщине без того, чтобы быть разрушенной в попытке достижения
чего-либо. Когда женщина - Афродита (или тип уязвимой богини) выходит в
соревновательный мир, в котором другие агрессивно бьются за власть и положение,
она может быть ранена или разочарована, если не распознает опасностей. Она
может стать черствой и циничной; ее заботливое и верящее "Я" может
стать жертвой, оказаться растоптанным. Афина в доспехах может находиться в
центре сражения, будучи полностью поглощенной стратегией и политикой, но
женщине, похожей на Психею, лучше наблюдать, ждать и постепенно, косвенно
овладевать силой.
Добыча золотого руна без уничтожения самой Психеи является
метафорой задачи получения силы и сохранения себя как сочувствующего человека.
В моей психиатрической практике я обнаружила, что сохранение в памяти этого
задания очень полезно для каждой женщины, которая учится уверенно держаться.
Иначе, концентрируясь только на выражении своих потребностей или ярости, ее
беседы становятся отчужденными противостояниями, которые не помогают ей достичь
того, чего она хочет, и представляют ее в резком, разрушительном свете.
Задание III: Наполнение хрустальной фляги. Для третьего
задания Афродита положила маленькую хрустальную фляжку в ладонь Психеи и
сказала, что та должна наполнить ее водой из запретного ручья. Этот ручей
низвергался из трещины на вершине высочайшей скалы и вел к самым глубоким
недрам подземного мира, перед тем как еще раз выбраться из земли наружу из той
же трещины. Метафорически, этот поток представляет циркулирующий поток жизни, в
который должна погрузиться Психей, чтобы наполнить свою флягу.
Когда она взглянула на ледяной поток, глубоко врезавшийся в
островерхую скалу и охраняемый драконами, задача наполнения фляжки стала
казаться невозможной. В этот момент орел прилетел к ней на помощь. Орел
символизирует способности видеть общую картину с большой перспективы и падать
вниз, чтобы схватить то, что надобно. Это не самый обычный способ восприятия
для женщины, которая, как Психея, настолько лично вовлечена в происходящее что
"не увидела бы леса за деревьями".
Особенно важно для женщин - Афродит найти некоторую
эмоциональную дистанцию в своих отношениях, для того, чтобы увидеть полный узор
и выбрать важные детали, что даст ей возможность охватить умом то, что значимо.
После она может усваивать опыт и привести свою жизнь в должную форму.
Задание IV: Умение сказать "Нет". Для выполнения
своего четвертого и конечного задания, Афродита наказала Психее спуститься в
подземный мир с маленькой коробочкой для Персефоны, наполненной притиранием для
красоты. Психея приравняла задание к смерти. Теперь пришел черед дальновидной
башни дать ей совет.
Это задание уже нечто большее, чем традиционная проверка
героя на храбрость и решительность, ибо Афродита сделала его особенно сложным.
Психее было сказано, что ей встретятся вызывающие жалость люди, которые
попросят у нее помощи, и три раза ей надо будет "заставить окаменеть свое
сердце к сочувствию", игнорировать их мольбы и продолжать свой путь. Если
она не сделает так, то останется навсегда в подземном мире.
Поставить цель и исследовать ей, даже прося о помощи,
особенно трудно для всех богинь, кроме девственных. Материнские женщины -
Деметры и любезные женщины - Персефоны наиболее восприимчивы к нуждам
окружающих, в то время как женщины - Геры и Афродиты находятся где-то
посередине.
Психея выполняет задание, когда говорит "нет" три
раза, для того чтобы совершить выбор. Многие женщины позволяют себе быть
использованными и перенаправленными от делания чего-нибудь для себя. Они не
могут выполнить то, что вознамерились делать, или то, что было бы для них
наилучшим, пока не научатся говорить "нет". Человек ли это, который
нуждается в их обществе или комфорте, или привлекательность эротически
напряженных отношений, пока женщина не может сказать "нет" своей
особенной чувствительности, она не может предопределять курс своей жизни.
Миф о Персифоне и Аиде
(Вариантов изложения данного мифа великое множество, я предлагаю Вашему вниманию два наиболее подходящих для работы в расстановочном ключе).
Богиня плодородия и земледелия Деметра очень любила свою
единственную дочь, красавицу Персефону (по-римски - Прозерпина). Для нее она
вырастила прекрасные душистые цветы на лугах Эллады, позволила стрекозам и
бабочкам порхать среди них, а певчим птицам наполнять луга и рощи мелодичным
пением. Юная Персефона обожала светлый мир своего дяди Гелиоса - бога Солнца -
и мамины зеленые луга, пышные деревья, яркие цветы и журчащие повсюду ручейки,
на поверхности которых играли блики солнца.
Ни она, ни ее мать не знали, что Зевс пообещал ее в жены
своему мрачному брату Аиду - богу подземного царства. Однажды Деметра с
Персефоной гуляли по зеленому лугу. Персефона резвилась с подругами, радуясь
свету и теплу, упиваясь ароматами луговых цветов. Неожиданно в траве она нашла
цветок неведомой красоты, издававший дурманящий запах. Это Гея по просьбе Аида
вырастила его, чтобы привлечь внимание Персефоны. Как только девушка коснулась
странного цветка, разверзлась земля и появилась золотая карета, запряженная
четырьмя черными конями. Ею правил Аид. Он подхватил Персефону и унес ее в свой
дворец в подземном царстве.
Убитая горем Деметра облачилась в черные одежды и
отправилась на поиски дочери. Мрачные времена настали для всего живущего на
земле. Деревья потеряли пышную листву, цветы увяли, злаки не дали зерна. Не
плодоносили ни поля, ни сады. Наступил голод. Замерла вся жизнь. Роду людскому
грозила гибель.
Боги, которые время от времени спускались к людям с Олимпа и
заботились о них, стали просить Зевса сказать Деметре правду о Персефоне. Но
узнав правду, мать еще больше затосковала по дочери. Тогда Зевс послал к Аиду
Гермеса с просьбой отпускать время от времени жену на землю, чтобы Персефона
могла видеться с матерью. Аид не посмел ослушаться Зевса. Увидев дочь, Деметра
возликовала, в глазах ее заблестели слезы радости. Этой влагой наполнилась
земля, нежной травой покрылись луга, и цветы распустились на недавно поникших
стеблях. Вскоре заколосились и хлебородные нивы. Природа проснулась к новой
жизни.
С тех пор так и повелось. Когда Персефона находится в
царстве мужа, уныние нападает на Деметру, а на Земле наступает зима. Но зато
каждое возвращение дочери к матери в мир дяди Гелиоса пробуждает природу,
наливает все живое новыми соками и приводит с собой весну во всей ее
торжествующей красоте.
Вот почему Персефону всегда изображают в виде прекрасной
девушки с букетом цветов и снопом колосьев и считают ее богиней наступающей
весны, сестрой богини царства цветов и растений Флоры. И живет она на небе как
замечательное созвездие Дева. Самая яркая звезда в созвездии Девы называется
Спика, что означает колос.
(текст : http://godsbay.ru/paint/kovarny_aid.html)
И вот еще вариант...
Была у великой богини Деметры юная прекрасная дочь
Персефона. Отцом Персефоны был сам великий сын Крона, громовержец Зевс. Однажды
прекрасная Персефона вместе со своими подругами, океанидами, беззаботно
резвилась в цветущей Нисейской долине.
Подобно легкокрылой бабочке перебегала
юная дочь Деметры от цветка к цветку. Она рвала пышные розы, душистые фиалки,
белоснежные лилии и красные гиацинты. Беспечно резвилась Персефона, не ведая
той судьбы, которую назначил ей отец ее Зевс. Не думала Персефона, что не скоро
увидит она опять ясный свет солнца, не скоро будет любоваться цветами и вдыхать
их сладкий аромат. Зевс отдал ее в жены мрачному своему брату Аиду, властителю
царства теней умерших, и с ним должна была жить Персефона во мраке подземного
царства, лишенная света и горячего южного солнца.
Аид видел, как резвилась в Нисейской долине Персефона, и
решил тотчас похитить ее. Он упросил богиню Земли Гею вырастить необычной красы
цветок. Согласилась богиня Гея, и вырос дивный цветок в Нисейской долине; его
пьянящий аромат далеко разлился во все стороны. Персефона увидала цветок; вот
она протянула руку и схватила его за стебелек, вот уже сорван цветок. Вдруг
разверзлась земля, и на черных конях появился из земли в золотой колеснице
владыка царства теней умерших, мрачный Аид.
Он схватил юную Персефону, поднял ее на свою колесницу и в
мгновение ока скрылся на своих быстрых конях в недрах земли. Только вскрикнуть
успела Персефона. Далеко разнесся крик ужаса юной дочери Деметры; он донесся и
до морских пучин, и до высокого, светлого Олимпа. Никто не видел, как похитил
Персефону мрачный Аид, видел лишь его бог Гелиос-Солнце. Богиня Деметра
услыхала крик Персефоны. Она поспешила в Нисейскую долину, всюду искала дочь;
спрашивала подруг ее, океанид, но нигде не было ее. Океаниды не видали, куда
скрылась Персефона.
Тяжкая скорбь об утрате единственной возлюбленной дочери
овладела сердцем Деметры. Одетая в темные одежды, девять дней, ничего не
сознавая, ни о чем не думая, блуждала великая богиня Деметра по земле, проливая
горькие слезы. Она всюду искала Персефону, всех просила о помощи, но никто не
мог помочь ей в ее горе.
Наконец, уже на десятый день она пришла к богу
Гелиосу-Солнцу и стала со слезами молить его:
- О, лучезарный Гелиос! Ты объезжаешь на златой колеснице
высоко по небу всю землю и все моря, ты видишь все, ничто не может скрыться от
тебя; если ты имеешь хоть немного жалости к несчастной матери, то скажи мне,
где моя дочь Персефона, скажи, где мне искать ее! Я слышала ее крик, ее
похитили у меня. Скажи, кто похитил ее. Я всюду искала ее, но нигде не могу
найти!
Ответил Деметре лучезарный Гелиос:
- Великая богиня, ты знаешь, как я чту тебя, ты видишь, как
скорблю, видя твое горе. Знай, великий тучегонитель Зевс отдал дочь твою в жены
своему мрачному брату, владыке Аиду. Он похитил Персефону и увез ее в свое
полное ужасов царство. Побори же свою тяжелую печаль, богиня; ведь велик муж
твоей дочери, она стала женой могущественного брата великого Зевса. Еще больше
опечалилась богиня Деметра. Разгневалась она на громовержца Зевса за то, что
отдал он без ее согласия Персефону в жены Аиду. Она покинула богов, покинула
светлый Олимп, приняла вид простой смертной и, облекшись в темные одежды, долго
блуждала между смертными, проливая горькие слезы.
Всякий рост на земле прекратился. Листья на деревьях завяли
и облетели. Леса стояли обнаженными. Трава поблекла; цветы опустили свои
пестрые венчики и засохли. Не было плодов в садах, засохли зеленые
виноградники, не зрели в них тяжелые сочные грозди. Прежде плодородные нивы
были пусты, ни былинки не росло на них. Замерла жизнь на земле. Голод царил
всюду: всюду слышались плач и стоны. Гибель грозила всему людскому роду. Но
ничего не видела, не слышала Деметра, погруженная в печаль по нежно любимой
дочери.
Наконец Деметра пришла к городу Элевсину. Там, у городских
стен, села в тени оливы на "камень скорби" у самого "колодца
дев". Недвижима сидела Деметра, подобная изваянию. Прямыми складками
спадала до самой земли ее темная одежда. Голова ее была опущена, а из глаз одна
за другой катились слезы и падали ей на грудь.
Долго сидела так Деметра, одна,
неутешная. Увидали ее дочери царя Элевсина, Келея. Они удивились, заметив у
источника плачущую женщину в темных одеждах, подошли к ней и с участием
спросили, кто она. Но богиня Деметра не открылась им. Она сказала, что ее зовут
Део, что родом она с Крита, что ее увели разбойники, но она бежала от них и
после долгих скитаний пришла к Элевсину. Деметра просила дочерей Келея отвести
ее в дом их отца, она согласилась стать служанкой их матери, воспитывать детей
и работать в доме Келея. Дочери Келея привели Деметру к матери своей,
Метанейре.
Дочери Келея не думали, что вводят в дом отца своего великую
богиню. Но когда вводили они Деметру в дом отца, то коснулась богиня головой
верха двери, и весь дом озарился дивным светом. Метанейра встала навстречу
богине, она поняла, что не простую смертную привели к ней ее дочери. Низко
склонилась жена Келея перед незнакомкой и просила ее сесть на ее место царицы.
Отказалась Деметра; она молча села на простое сиденье служанки, по-прежнему
безучастная ко всему, что делалось вокруг нее. Служанка же Метанейры, веселая
Ямба, видя глубокую печаль незнакомки, старалась развеселить ее. Она весело
прислуживала ей и своей госпоже Метанейре; громко звучал ее смех и сыпались шутки.
Улыбнулась Деметра в первый раз с тех пор, как похитил у нее Персефону мрачный
Аид, и в первый раз согласилась она вкусить пищи.
Деметра осталась у Келея. Она стала воспитывать его сына
Демофонта. Богиня решила дать Демофонту бессмертие. Она держала младенца у
своей божественной груди, на своих коленях; младенец дышал бессмертным дыханием
богини. Деметра натирала его амврозией, а ночью, когда все в доме Келея
спали, она,завернув Демофонта в пеленки, клала его в ярко пылавшую печь.
Но
Демофонт не получил бессмертие. Увидала раз Метанейра своего сына, лежащего в
печи, страшно испугалась и стала молить Деметру не делать этого. Деметра
разгневалась на Метанейру, вынула Демофонта из леча и сказала:
- О, неразумная! Я хотела дать бессмертие твоему сыну.
сделать его неуязвимым. Знай же, я - Деметра, дающая силы и радость смертным и
бессмертным.
Деметра открыла Келею к Метанейре, кто она, и приняла свой
обычный образ богини. Божественный свет разлился по покоям Келея. Богиня
Деметра стояла, величественная и прекрасная, золотистые волосы спадали на ее
плечи, глаза горели божественной мудростью, от одежд ее лилось благоухание.
Пали на колени перед ней Метанейра и ее муж.
Богиня Деметра повелела выстроить храм в Элевсине, у
источника Каллихоры, и осталась жить в нем. При этом храме Деметра сама
учредила празднества.
Печаль по нежно любимой дочери не покинула Деметру, не
забыла она и гнева своего на Зевса. По-прежнему бесплодна была земля. Голод
становился все сильнее, так как на полях земледельцев не всходило ни единой
травки. Напрасно тащили быки земледельца тяжелый плуг по пашне - бесплодна была
их работа. Гибли целые племена. Вопли голодных неслись к небу, но не внимала им
Деметра. Наконец перестали куриться на земле жертвы бессмертным богам. Гибель
грозила всему живому.
Не хотел гибели смертных великий тучегонитель Зевс. Он
послал к Деметре вестницу богов Приду. Быстро помчалась она на своих радужных
крыльях в Элевсин к храму Деметры, звала ее, молила вернуться на светлый Олимп
в сонм богов. Деметра не вняла ее мольбам. Посылал и других богов великий Зевс
к Деметре, но богиня не хотела вернуться на Олимп, прежде чем возвратит ей Аид
ее дочь Персефону.
Послал тогда к своему мрачному брату Аиду великий Зевс
быстрого, как мысль, Гермеса. Гермес спустился в полное ужасов царство Аида,
предстал перед сидящим на золотом троне владыкой душ умерших и поведал ему волю
Зевса.
Аид согласился отпустить Персефону к матери, но
предварительно дал ей проглотить зерно плода граната, символ брака. Взошла
Персефона на златую колесницу мужа с Гермесом; помчались бессмертные кони Аида,
никакие препятствия не были страшны им, и в мгновение ока достигли они
Элевсина.
Забыв все от радости, Деметра бросилась навстречу своей
дочери и заключила ее в свои объятия. Снова была с ней ее возлюбленная дочь
Персефона. С ней вернулась Деметра на Олимп. Тогда великий Зевс решил, что две
трети года будет жить с матерью Персефона, а на одну треть - возвращаться к
мужу своему Аиду.
Великая Деметра вернула плодородие земле, и снова все зацвело,
зазеленело. Нежной весенней листвой покрылись леса; запестрели цветы на
изумрудной мураве лугов. Вскоре заколосились хлебородные нивы; зацвели и
заблагоухали сады; засверкала на солнце зелень виноградников. Пробудилась вся
природа, Все живое ликовало и славило великую богиню Деметру и дочь ее
Персефону.
Но каждый год покидает свою мать Персефона, и каждый раз
Деметра погружается в печаль и снова облекается в темные одежды. И вся природа
горюет об ушедшей. Желтеют на деревьях листья, и срывает их осенний ветер;
отцветают цветы, нивы пустеют, наступает зима. Спит природа, чтобы проснуться в
радостном блеске весны тогда, когда вернется к своей матери из безрадостного
царства Аида Персефона. Когда же возвращается к Диметре ее дочь, тогда великая
богиня плодородия щедрой рукой сыплет свои дары людям и благословляет труд
земледельца богатым урожаем.
(текст: http://firelied.ru/load/sajt_v_sajte/delimsja_interesnostjami/aid_i_persefona_mif_o_pokhishhenii/11-1-0-17)
Миф об Афродите
Не изнеженной, ветреной богине Афродите мешаться в кровавые битвы. Ее царство - царство любви. Она будит в сердцах богов и смертных любовь. Благодаря власти любви она царит над всем миром. Девушкам дает она красоту и юность и благословляет их счастливым браком, в сердцах юношей ярким пламенем зажигает любовь и дает им счастье и радость. Никто не может избежать ее власти, даже боги. Только воительница Афина, Гестия и девственная Артемида не подчинены ее могуществу. В одном поясе Афродиты заключено столько чар любви, что даже великая Гера часто просит Афродиту дать ей на время этот пояс, чтобы сильнее пленить Зевса.
Прекрасна Афродита, прекрасней всех богинь. Дивным светом любви горят ее очи, глубокие, как море, из которого она вышла. Тело ее бело и нежно, как морская пена, родившая ее. Высокая, стройная, с нежными чертами лица, с мягкой волной златых волос, как венец лежащих на ее невыразимо прекрасной голове, вся олицетворение божественной красоты и неувядаемой юности, восседает среди богинь Олимпа Афродита. Когда идет она в своих блестящих одеждах, тогда ярче светит солнце, пышнее цветут цветы. Дикие лесные звери бегут к ней из чащи леса, стаями слетаются птицы. Львы, пантеры, барсы и медведи кротко ласкаются к ней, - и они подчинены ее власти. Спокойно идет среди диких зверей Афродита, гордая своей лучезарной красотой. Ее спутницы,горы и хариты, богини красоты и грации, прислуживают ей. Они одевают богиню в роскошные одежды, умащают благовониями ее нежное тело, причесывают ее златые волосы, венчают ее голову сверкающей диадемой.
Около острова Киферы родилась Афродита из белоснежной пены морских волн. Легкий, ласкающий ветерок принес ее на остров Кипр. Там окружили юные горы вышедшую из морских волн богиню любви. Они облекли ее в златотканую одежду и увенчали венком из благоухающих цветов. Где только ни ступала Афродита, там пышно разрастались цветы. Весь воздух полон был благоуханием. Эрот и Гимерот повели дивную богиню на Олимп. Громко приветствовали ее боги, пораженные ее красотой. С тех пор всегда живет среди богов Олимпа златая Афродита, вечно юная, прекраснейшая из богинь.
Пигмалион
Афродита дарит счастье тому, кто верно служит ей, как дала она счастье и Пигмалиону, великому кипрскому художнику.
Пигмалион ненавидел женщин и жил уединенно, избегая брака. Однажды сделал он из блестящей, белой слоновой кости статую девушки необычайной красоты. Как живая стояла эта статуя в мастерской художника. Казалось, что она дышит; казалось, что вот она двинется, пойдет и заговорит.
Целыми часами любовался художник своим произведением и полюбил наконец созданную им самим статую. Пигмалион обнимал ее; он целовал ее холодные, жесткие уста, разговаривал с ней, как с живой, называя самыми нежными именами. Он дарил статуе драгоценные ожерелья, запястья и серьги, одевал ее в роскошные одежды, украшал голову венками из цветов и сделал ей ложе из сидонского пурпура. Как часто шептал Пигмалион:
- О, если бы ты была живая, если бы могла отвечать на мои ласки, на мои речи, о, как был бы я счастлив!
Но статуя была нема.
Наступили дни празднеств в честь Афродиты. Пигмалион принес богине любви в жертву белую телку с вызолоченными рогами; он простер к богине руки и в обращенной к богине пламенной молитве прошептал:
- О вечные боги и ты, златая Афродита! Если вы можете дать все молящему, то дайте мне жену столь же прекрасную, как статуя той девушки, которую я сделал.
Пигмалион не решился просить богов оживить статую, он боялся прогневить такой просьбой богов-олимпийцев. Ярко вспыхнуло жертвенное пламя пред изображением богини любви Афродиты, этим богиня как бы давала понять Пигмалиону, что боги услышали его мольбу.
Вернулся художник домой. Он подошел к статуе, обнял ее и приник к ее холодным устам. Вдруг показалось Пигмалиону, что губы статуи стали теплыми, что тело ее как будто дрогнуло и стало мягким, как воск с вершин Гимета, согретый лучами солнца.
Пигмалион не верит этому чуду. Он трогает дрожащими руками тело статуи, смотрит ей в лицо полными надежды глазами.
О счастье, о радость! Статуя ожила. Бьется ее сердце, в ее глазах светится жизнь. Славя великую богиню любви Афродиту и полный благодарности ей за то счастье, которое она ему послала, Пигмалион в восторге обнял прекрасную девушку, спустившуюся к нему с пьедестала. Он осыпал ее поцелуями. Зарделась она от девичьего стыда и глазами, полными любви, взглянула на художника. Богиня наградила Пигмалиона за его любовь.
Нарцисс
Но кто не чтит златую Афродиту, кто отвергает дары ее, кто противится ее власти, того немилосердно карает богиня любви. Так покарала она сына речного бога Кефиса и нимфы Лавриопы, прекрасного, но холодного, гордого Нарцисса. Всеми, кто хоть раз видел красивого юношу, овладевала любовь к нему, так был он прекрасен.
Однажды, когда он заблудился в густом лесу во время охоты, увидала его нимфа Эхо. Не могла нимфа сама заговорить с Нарциссом. Над ней тяготело наказание богини Геры: молчать должна была нимфа Эхо и отвечать лишь на вопросы, повторяя только их последние слова. С восторгом смотрела Эхо на стройного красавца юношу, скрытая от него лесной чащей. Нарцисс огляделся кругом, не зная, куда ему идти, и громко крикнул:
- Эй, кто здесь! - Кто здесь! - раздался громкий ответ Эхо.
- Иди сюда! - крикнул Нарцисс. - Сюда! - ответила Эхо.
С изумлением смотрит прекрасный Нарцисс по сторонам. Никого нет. Удивленный этим, он громко воскликнул:
- Сюда, скорей ко мне!
И радостно откликнулась Эхо:
- Скорей ко мне!
Протягивая руки, спешит к Нарциссу нимфа из леса, но гневно оттолкнул ее прекрасный юноша, гордо промолвив:
- Опусти скорей твои руки, лучше умру я, чем всегда быть с тобой.
Ушел он поспешно от нимфы и скрылся в темном лесу. Печально прозвучали вослед ему полные грусти слова: «Быть с тобой!» Спряталась в лесной непроходимой чаще отвергнутая нимфа. Страдает она от любви к Нарциссу, никому не показывается, и только печально отзывается на всякий возглас: несчастная Эхо.
А Нарцисс остался по-прежнему гордым и холодным. Он отвергал любовь всех. Многих нимф сделала несчастными его гордость. И раз воскликнула одна из отвергнутых им нимф:
- Полюби же и ты, Нарцисс! И пусть никогда не отвечает тебе взаимностью та,которую ты полюбишь!
Исполнилось пожелание нимфы. Разгневалась богиня любви Афродита на то, что Нарцисс отвергает ее дары, и наказала его. Однажды во время охоты Нарцисс подошел к ручью и захотел напиться студеной воды. Еще ни разу не касались вод ручья ни пастух, ни горные козы; даже сломанная ветка не падала в ручей. Вода его была чиста и прозрачна. Как в зеркале отражалось в ней все вокруг: и кусты, и стройные кипарисы, и цветы, что росли на берегу, и голубое небо.
Нагнулся Нарцисс к ручью, опершись руками на камень, выступавший из воды, и отразился в ручье весь, во всей своей красе. Тут-то постигла его кара Афродиты. В изумлении смотрит он на свое отражение в воде, и страстная любовь овладевает им к собственному отражению. Полными любви глазами смотрит он на дивного юношу в воде, он манит его, зовет, простирает к нему руки.
Наклоняется Нарцисс к зеркалу вод, чтобы поцеловать юношу, по целует только студеную прозрачную воду ручья.
Все забыл Нарцисс; он не уходит от ручья, не отрываясь любуется своим отражением. Он не ест, не пьет, не спит. Наконец, полный отчаяния, восклицает Нарцисс:
- О, кто страдал так жестоко! Нас разделяют не горы, не моря, а только немного воды, и все же не можем мы быть с тобою вместе. Выйди же из ручья, прекрасный юноша! Я вижу, и ты простираешь ко мне руки, когда я простираю к тебе свои. Когда я нагибаюсь к воде, чтобы поцеловать тебя, и ты стремишься весь ко мне, и твои уста ждут тоже поцелуя. Когда я улыбаюсь, и ты улыбаешься мне. А когда я в горе лью слезы, плачешь и ты, слезы дрожат и в твоих прекрасных глазах. Я вижу, как ты отвечаешь мне, вижу, как движутся твои алые губы, но я не слышу твоих слов.
Задумался Нарцисс, глядя на свое отражение в воде. Вдруг страшная мысль пришла ему в голову, и тихо шепчет он своему отражению, наклоняясь к самой воде:
- О горе! Я боюсь, не полюбил ли я самого себя! Ведь ты - я сам! Я люблю самого себя. О, если бы могло быть два Нарцисса! О, если бы я мог отделиться от своего тела! Страданья лишают меня сил. Я чувствую, что немного осталось уже мне жить. Едва расцветши, увяну я и сойду в мрачное царство теней. Смерть не страшит меня; смерть принесет мне отдых от мук любви.
Покидают силы Нарцисса, бледнеет он и чувствует уже приближение смерти, но все-таки не может оторваться от своего отражения. Плачет Нарцисс. Падают его слезы в прозрачные воды ручья. По зеркальной поверхности воды пошли широко круги, и пропало изображение прекрасного юноши. Со страхом воскликнул Нарцисс:
- О, ты скрылся! Останься! Не покидай меня, жестокий! О, дай хоть смотреть на тебя!
Но вот опять спокойна вода, опять появилось отражение, опять, не отрываясь, смотрит на него Нарцисс. Тает он, как роса на цветах в лучах горячего солнца. Видит и несчастная нимфа Эхо, как страдает Нарцисс. Она по-прежнему любит его; страдания Нарцисса болью сжимают ее сердце.
- О горе! - восклицает Нарцисс. - Горе! - отвечает Эхо.
Наконец, измученный, слабеющим голосом воскликнул Нарцисс, глядя на свое отражение:
- Прощай!
И еще тише, чуть слышно прозвучал отклик нимфы Эхо:
- Прощай!
Склонилась голова Нарцисса на зеленую прибрежную траву, и мрак смерти покрыл его очи. Умер Нарцисс. Плакали в лесу младые нимфы, и плакала Эхо. Приготовили нимфы юному Нарциссу могилу, но когда пришли за его телом, то не нашли его. На том месте, где склонилась на траву голова Нарцисса, вырос белый душистый цветок - цветок смерти; нарцисс зовут его.
Адонис
Но богиня любви, так покаравшая Нарцисса, знала и сама муки любви, и ей пришлось оплакивать любимого ею Адониса. Она любила сына царя Кипра, Адониса. Никто из смертных не был равен ему красотою, он был даже прекрасней богов-олимпийцев. Забыла для него Афродита и Патмос, и цветущую Киферу. Адонис был ей милее даже светлого Олимпа. Все время проводила она с юным Адонисом. С ним охотилась она в горах и лесах Кипра, подобно девственной Артемиде.
Забыла Афродита о своих золотых украшениях, о своей красоте. Под палящими лучами солнца и в непогоду охотилась она на зайцев, пугливых оленей и серп, избегая охоты на грозных львов и кабанов. И Адониса просила она избегать опасностей охоты на львов, медведей и кабанов, чтобы не случилось с ним несчастья. После охоты отдыхала Афродита на сочной траве зеленых долин с Адонисом, склонясь к нему на колени своей божественно прекрасной головой. Редко покидала богиня царского сына, а покидая его, каждый раз молила помнить ее просьбы.
Однажды в отсутствие Афродиты собаки Адониса во время охоты напали на след громадного кабана. Они подняли зверя и с яростным лаем погнали его. Радовался Адонис такой богатой добыче, не предчувствовал он, что это его последняя охота. Все ближе лай собак, вот уже мелькнул громадный кабан среди кустов. Адонис уже готовится пронзить разъяренного кабана своим копьем, как вдруг кинулся на него кабан и своими громадными клыками смертельно ранил любимца Афродиты. Умер Адонис от страшной раны.
Когда Афродита узнала о смерти Адониса, полная невыразимого горя, сама пошла она в горы Кипра искать тело любимого юноши. По крутым горным стремнинам, среди мрачных ущелий, по краям глубоких пропастей шла Афродита.
Острые камни и шипы терновника изранили нежные ноги богини. Капли ее божественной крови падали на землю, оставляя след всюду, где проходила богиня. Наконец нашла Афродита тело Адониса. Горько плакала она над так рано погибшим прекрасным юношей.
Чтобы всегда сохранялась память о нем, велела богиня вырасти из крови Адониса нежному анемону. А там, где падали из израненных ног богини капли крови, всюду выросли пышные розы, алые, как кровь Афродиты.
Сжалился Зевс-громовержец над горем богини любви. Велел он брату своему Аиду и жене его Персефоне отпускать каждый год Адониса на землю из печального царства теней умерших. С тех пор полгода остается Адонис в царстве Аида, а полгода живет на земле с богиней Афродитой. Ликует вся природа, когда возвращается на землю к ярким лучам солнца юный, прекрасный любимец златой Афродиты, Адонис.
Эрот
Царит златая Афродита над миром. У нее, как у Зевса-громовержца, есть посланник; чрез него выполняет она свою волю. Этот посланник Афродиты - сын ее Эрот, веселый, быстрый, шаловливый, коварный, а подчас и жестокий мальчик. Эрот быстро носится на своих блестящих золотых крыльях над землями и морями, быстрый и легкий, как дуновение ветерка.
В руках его маленький золотой лук, за плечами колчан со стрелами. Никто не защищен от этих золотых стрел. Эти стрелы разят всех, даже громовержца Зевса. Не щадит Эрот и мать свою Афродиту; много раз пронзал он и ей сердце своими золотыми стрелами. Золотой искрой сверкнет стрела в воздухе, без боли вонзится она в сердце намеченной Эротом жертвы, и вспыхнет сердце пламенем любви.
Без промаха попадает в цель Эрот; он, как стрелок, не уступает самому стреловержцу златокудрому Аполлону. Когда попадет в цель Эрот, глаза его светятся радостью, он с торжеством высоко закидывает свою кудрявую голову и громко смеется. Одно его приближение заставляет уже чувствовать его силу.
Этой силе подчиняются и рыбы в море, и лесные звери, и птицы в воздухе, но больше всего человек. Сами боги Олимпа безумствуют, если пронзят их сердца стрелы Эрота. Но не всегда радость и счастье несут с собой стрелы Эрота. Часто несут они страданья, муки любви и далее гибель. Самому златокудрому Аполлону, самому тучегонителю Зевсу немало страданий причинили эти стрелы.
Знал Зевс, как много горя и зла принесет с собой в мир сын златой Афродиты. Он хотел, чтобы умертвили его еще при рождении. Разве могла допустить это мать! Она скрыла Эрота в непроходимом лесу, и там в лесных дебрях вскормили малютку Эрота молоком своим две свирепые львицы. Вырос Эрот, носится по всему миру, юный, прекрасный, и сеет своими стрелами в мире то счастье, то горе, то добро, то зло.
Гименей
Есть еще один помощник и спутнику Афродиты, это юный бог брака - Гименей. Он летит на своих белоснежных крыльях впереди свадебных шествий. Ярко горит пламя его брачного факела. Хоры девушек призывают во время свадьбы Гименея и молят его благословить брак молодых и послать им радость в их брачной жизни.
Сказание о Прометее
И вот титан Прометей, потомок древнего рода богов, низвергнутых некогда Зевсом с Олимпа, спустился однажды на дикую, покрытую буйной зеленью, землю. Он знал, что в земной почве погребены семена неба, и захотел оживить их. Взявши кусок сырой глины, он создал из нее форму, похожую на образы прекрасных богов. Чтобы оживить этот, пока еще безжизненный, кусок глины, он взял у животных их злые и добрые чувства и вложил их в грудь своего творения. Афина Паллада, богиня мудрости, вдохнула в него душу.
Так произошли первые люди. Долгое время они были жалки и слабы, как маленькие дети; они не умели двигать своими членами, божественная искра, вложенная в них, тухла, не освещая ничего в темноте, окружавшей их. Они открывали глаза, но не могли ничего разглядеть, звуки достигали их уха, но ничего не говорили им, и так жили они, бесцельно бродя по земле, как погруженные в глубокий сон.
Ремесла и искусства были неизвестны им: они не умели обтесать палку или камень, не умели построить хотя бы самую плохонькую хижину, не умели обжечь черепицу или слепить горшок. Для них не существовало ни весны, ни зимы, ибо не умели они отличить одну от другой, и не было никакого порядка и смысла в том, что они делали. Как муравьи, бегали они, слабые и жалкие, по земле, постоянно сталкиваясь друг с другом.
Но Прометей любил их горячей любовью творца к своему созданию и ни на минуту не оставлял без помощи. Он постепенно научил их строить жилища, впрягать в ярмо животных, переплывать на лодках моря и реки. Он научил их также искусству считать и наблюдать за движением небесных светил. Никто из людей не знал, какая пища полезна и какая вредна; он научил их отличать полезное от вредного и вместе с тем показал им несколько целебных трав, из которых можно было делать лекарство. Он открыл им свойства золота, железа и серебра, и научил находить их. Словом, он ухаживал за ними, как за детьми, и постепенно учил их всему.
На небе царствовал в то время со своими детьми Зевс, незадолго до этого свергнувший своего отца Кроноса и старый род богов, к которому принадлежал Прометей. Молодые боги с удивлением и любопытством смотрели на вновь появившихся обитателей земли. Заинтересованные, они стали покровительствовать им, но за это потребовали, чтобы те воздавали им почести и поклонялись им. Желая точно определить права и обязанности людей, боги собрались на совет, на котором должны были присутствовать и смертные.
Туда явился и Прометей, боявшийся, что боги возложат слишком много тяжелого труда на слабый человеческий род и слишком мало радостей дадут ему. И весь свой ум, всю свою хитрость употребил титан на то, чтобы перехитрить богов и оградить людей от чрезмерных посягательств с их стороны.
На совет был приведен бык, чтобы боги выбрали те части его, которые человек должен был приносить им в жертву. Прометей заколол быка, и, разделив его на части, сложил их в две кучи. Одна куча, меньшая, заключала в себе мясо и вкусные съедобные внутренности; сверху же она была прикрыта кожей и никуда негодными частями быка. В другую кучу, большую по размерам, Прометей сложил кости, но снаружи красиво покрыл их слоем жира. Всевидящий Зевс проник в обман и со смехом сказал титану:
- Однако ты очень неровно разделил быка!
- Всемогущий Зевс! - с хитрой улыбкой возразил Прометей, - выбирай ту часть, которая наиболее угодна твоему сердцу!
Зевс был разгневан его хитростью, но умышленно выбрал большую кучу. Сдернувши слой жира, покрывавший ее. и найдя под ним кости, он грозно взглянул на титана и с гневом произнес, обращаясь к нему:
- Однако, сын Япета, теперь я хорошо вижу, что большой ты искусник обманывать и хитрить!
И месть громовержца не замедлила обрушиться на головы людей, ради которых старался титан. Он отказал им в том даре, который теперь более всего был необходим им. Он не дал им огня. Тогда на помощь вновь явился Прометей. Гнев Зевса не испугал его, и он, полный любви к людям, решился еще раз стать на защиту их против богов. Тайно похитил он с небес искру священного огня и в тростнике принес ее людям. И вот на земле запылал первый кусок дерева, и яркое согревающее пламя взвилось к небу.
Яростный гнев охватил Зевса, когда увидел он подымающийся с земли столб дыма, и страшную кару придумал он для людей и их защитника-титана.
Искусный Гефест по его приказанию выковал для него статую прекрасной девушки. Афина покрыла ее блестящим покрывалом и вдохнула в ее грудь дыхание жизни. Афродита наделила ее божественной красотой, а Гермес дал ей дар слова. Ей дали имя Пандора, что значит «всем одаренная», и Зевс послал ее на землю. При этом он вручил ей золотой ящик, в котором были заключены все несчастия и болезни, терзавшие когда-либо людей.
Пандора спустилась на землю и, бесцельно бродя по ней, скоро достигла жилища юного Эпиметея, брата Прометея. Титан, боясь мести богов, запретил ему принимать от них какие-либо дары; но, когда юная прекрасная Пандора появилась со своим золотым ящиком на пороге его хижины, он забыл все наставления брата и радостно встретил ее.
По просьбе Эпиметея Пандора раскрыла принесенный ящик, и сонм заключенных там несчастий мгновенно распространился по всей земле. На самом дне сосуда была заключена надежда, согревающая в минуты скорби сердца людей, но Пандора, по знаку громовержца, захлопнула крышку, не дав ей вылететь.
И всякие бедствия быстро наполнили землю. Болезни стали днем и ночью носиться среди людей, поражая и мучая их. И никто не слыхал их приближения, ибо Зевс не дал им голоса, и они беззвучно скользили по земле. Жестокие, изнуряющие тело лихорадки появились повсюду, и холодное дыхание смерти, медленно облетающей землю, стало уносить тысячи жертв...
С глубокой горечью и болью глядел па эти бедствия сын титана, и его гордое непокорное сердце измышляло новые планы мести богам.
Но Зевс не забыл его, и скоро гнев громовержца обрушился и на Прометея. Он передал упрямца богу огня Гефесту; по приказанию Зевса, Гефест крепкими цепями приковал титана к кавказской скале, и, кроме того, пригвоздил к ней алмазным клином, вбив его в грудь Прометею. С неохотой и против воли выполнял Гефест поручение Зевса, но не смел он ослушаться всемогущего бога.
В гордом молчании выносил Прометей ужасную мучительную боль, и только, когда удалился Гефест, громкие стоны огласили воздух... Его мать, Фемида, пришла к страдальцу и, утешая его, советовала смириться перед всемогущим Зевсом. Она предрекала новые казни, которые готовил громовержец, но титан с гордостью отверг ее предложение.
- Должна свершиться воля Судьбы, - говорил он, - и муж, познавший силу необходимости, не будет бежать ее!
А Зевс уже насылал на него новую казнь. Могучий орел громовержца спускался к страдальцу и, разрывая когтями его тело, начал клевать его печень.
Громкие стоны титана пронеслись над землей, заставляя содрогаться всех, кто их слышал. Сделав свое кровавое дело, птица улетала, но только для того, чтобы вернуться вновь. Растерзанная печень быстро вырастала вновь и на третий день орел снова спускался с небес и снова терзал зажившее тело.
И так пронеслись тысячелетия... Каждый третий день над мрачной скалой Кавказа появлялась гигантская тень хищной птицы. Как камень, бросалась она вниз на свою жертву, и громкие стоны возвещали миру о страшных мучениях борца за человеческое счастье. К вечеру птица улетала прочь.
Бури и грозы проносились над скалой, и мощные удары грома, отражаясь в горных ущельях, пели гимн в честь гордой несокрушимой силы великого страдальца и в честь великой любви его к человечеству...
Но вот поток идущих времен принес с собой и освобождение. К скале титана пришел величайший герой древности, Геракл. Своей, незнающей промаха, стрелой он убил ужасную птицу в ту минуту, когда она спустилась к скале: ударами палицы он разбил оковы, и они со звоном пали к ногам страдальца. Одно звено цепи с куском скалы осталось на руке Прометея, и он никогда не сможет освободиться от него. Ибо должна сбыться непреклонная воля Зевса, решившего, что Прометей будет вечно связан неразрывной цепью со скалой Кавказа.
И люди в память этого до наших дней носят на руках кольца с камнями.
Сказание о Эдипе
Лай, сын Лабдака из рода Кадма, был царем в Фивах. Он был женат на Иокасте, дочери фиванца Менокея, но не имел от этого брака детей. Страстно желая иметь наследника, он обратился к дельфийскому оракулу и получил от него следующее предсказание:
- Лай, нет тебе благословения в детях! Боги пошлют тебе сына, но ты погибнешь от руки его. Горе тебе и твоим потомкам!
Лай в ужасе рассказал жене о страшном предсказании. Оба они были так смущены и напутаны им, что когда Иокаста действительно родила сына, то Лай не захотел даже взглянуть на него. Спустя три дня он приказал бросить ребенка в диких горах Киферона, и при этом собственной рукой проколол ему ступни, чтобы он не мог спастись. Но пастух, которому было поручено бросить его в горах, сжалился над ни в чем неповинным ребенком и передал его другому пастуху, который пас стада коринфского царя Полиба. Сам же он вернулся во дворец и донес Лаю, что его приказание исполнено.
После этого королевская чета, думая, что ребенок погиб в суровых горах, забыла и думать о мрачном предсказании. Между тем пастух Полиба заботливо перевязал ребенку израненные моги и назвал его по ранам Эдипом (Опухшие ноги). Сначала он ухаживал за ним сам, а потом передал его своему царю, который сильно привязался к мальчику и стал воспитывать его, как своего сына.
Эдип, подрастая, был также вполне убежден в том, что он есть истинный сын и наследник Полиба. Поэтому он был сильно смущен, когда однажды какой-то старый подвыпивший коринфянин, рассердившись на него, сказал, что он не настоящий сын Полиба. Эдип сейчас же поспешил к царю и царице и потребовал от них объяснение непонятных ему слов; тщетно они разубеждали его и бранили старого болтуна - сомнение овладело душой юноши. Не находя себе покоя, он решил, наконец, отправиться к дельфийскому оракулу и вопросить его. Но это путешествие ие дало ему успокоения; напротив, Аполлон предсказал, что в будущем его ждет новое ужасное несчастье.
- Беги своего отца, сказал он юноше, - ибо, если ты встретишься с ним, то ты убьешь его и женишься на своей матери.
Объятый ужасом, Эдип не решился вернуться обратно в Коринф, боясь, что там совершится над ним злая судьба, предсказанная ему, и направил свой путь в Беотию.
Он шел пустынной, узкой тропинкой между Дельфами и Даулией, как вдруг на одном повороте встретил колесницу, в которой сидел старец с возницей и глашатаем. Возница грубо столкнул его с дороги, за что вспыльчивый Эдип сильным ударом сшиб его с колесницы. Тогда старец нанес Эдипу сильный удар по голове остроконечной палкой, бывшей в его руке, так что у него показалась кровь.
Этот удар окончательно вывел Эдипа из себя; взмахнувши своей дорожной дубиной, он опустил ее с ужасной силой на голову старца, и тот, обливаясь кровью, мертвый пал со своего сиденья. Юноша был в полной уверенности, что убил просто упрямого беотийца с его слугой, так как старец не имел никаких знаков, которые бы указывали на его более высокое положение. На самом же деле это был Лай, король Фив, направлявшийся к оракулу в Дельфы; так исполнилось ужасное предсказание, два раза сделанное оракулом.
Незадолго перед этим около Фив появилось ужасное крылатое чудовище, называвшееся Сфинксом; спереди оно имело вид девушки, задняя же часть его была львиная. Это чудовище, сестра адского Цербера, поместилось на скале и оттуда предлагало фиванцам разного рода загадки. Если спрашиваемый не мог разрешить их, то Сфинкс разрывал его на куски; таким образом уже погиб родной племянник Иокасты, сын ее брата Креона, захвативший после смерти Лая власть в свои руки. Это бедствие побудило, наконец, фиванских князей объявить, что тот, кто освободит город от чудовища, получит в награду Фиванское царство и руку царицы.
Как раз в тот день, когда это было возвещено, Эдип, усталый от своих странствований, подходил к воротам Фив. Опасное приключение прельстило его, и, кроме того, он в силу ужасного предсказания оракула не особенно дорожил своей жизнью. Он смело поднялся на скалу и позволил Сфинксу предложить себе загадку; она гласила следующее:
- Назови мне животное, которое утром ходит на четырех ногах, в полдень на двух и вечером на трех! Сила и скорость его движений бывает меньше всего тогда, когда оно имеет большее количество ног.
Загадка не смутила умного юношу; он улыбнулся и сейчас же дал ответ.
- Животное это - человек, - сказал он, - который по утру своей жизни ходит на двух руках и двух ногах; в полдень своей жизни, когда он становится наиболее сильным, ходит на двух ногах, и к вечеру жизни, когда слабеет и становится стариком, он ходит с помощью палки, которая становится для него третьей ногой.
Загадка была разгадана, и Сфинкс, полный досады и страха, сам бросился со скалы и расшибся до смерти. Эдип же получил в награду Фивы и руку королевы Иокасты. Эта последняя родила ему четырех детей - двух близнецов Етсокла и Полиника и затем двух дочерей Антигону и Йемену. Так сбылась и вторая часть ужасного предсказания.
Но истинный смысл всего совершившегося был долгое время скрыт ото всех, и Эдип еще несколько лет счастливо правил Фивами. Наконец, боги наслали на страну чуму, против которой не помогали никакие средства. Испуганные фиваицы искали помощи и защиты против страшного бедствия у своего короля, которого они считали любимцем богов. Эдип, не будучи в состоянии ничего сделать, послал Креона в Дельфы вопросить бога о том, как избавиться от ужасной болезни.
Ответ оракула был неутешителен. Бог говорил, что на стране лежит тяжелым проклятием неотомщенное злодейское убийство Лая; он приказывал найти преступника и изгнать его из пределов страны. Эдип, на котором лежала обязанность примирить богов со страной, призывал всех сообщить все, что им известно об убийстве Лая, обещая за это большую награду и благодарность всей страны. Он позвал, кроме того, слепого Тиресия, пользовавшегося большим уважением и любовью за свой дар ясновидения. Слепой старец явился в сопровождении мальчика на народное собрание, где Эдип просил его навести их на след преступника.
Тиресий испустил крик отчаяния.
- Ужасно знание, - воскликнул он, - которое открывает познающему только преступление. Позволь мне молчать, и не пытайся открыть смысл изречения оракула!
Напрасно король просил старца открыть тайну, напрасно молил о том же народ, стоя на коленях, - ясновидец не произносил больше ни слова. Тогда Эдипа обуял гнев, и он осмелился оскорбить старца, назвавши его соучастником убийцы. Это обвинение заставило Тиресия прервать свое молчание, и он вскричал:
- Если ты хочешь знать это, так слушай! Ты сам тот изверг, из-за которого гибнет этот город! Ты - убийца царя! Ты опозорил свой род, женившись на собственной матери!
Эдип в своем ослеплении начал бранить прорицателя лжецом и шарлатаном, подкупленным Креоном, но тем суровее становились обличение Тиресия; он предрекал ему и всему его роду проклятие богов и, наконец, разгневанный, приказал своему мальчику увести себя. Между тем пришел Креон, и между ним и Эдипом завязалась перебранка, которую Иокаста тщетно пыталась прекратить. Она, со своей стороны, так же ослепленная, как и Эдип, громко проклинала Тиресия.
- Как мало знает этот прорицатель, - восклицала она, - лучше всего видно на этом примере! Мой первый супруг Лай получил некогда предсказание, что он умрет от руки сына. Но наш единственный сын погиб в пустынных горах трех дней от рождения, а мой муж был убит на перекрестке разбойником!
Эти слова глубоко поразили Эдипа.
- Лай был убит на перекрестке? - спрашивал он тревожно. - Опиши мне его вид, сколько лет было ему тогда?
- Он был большого роста, - отвечала Иокаста. - Первые старческие белые локоны украшали его голову, а своей осанкой и лицом он походил на тебя.
- Тиресий прав! - смущенно произнес Эдип, который впервые начал предчувствовать истину. Со страхом он начал расспрашивать дальше, но все признаки сходились, и ужасное предчувствие начало превращаться в уверенность.
Как раз в это время явился посол из Коринфа и сообщил, что отец Эдипа, Полиб, умер и освободившийся трон ждет его. Иокаста еще раз начала торжествовать.
- Так вот какова правдивость божеских предсказаний! - восклицала она. - Тебе было предсказано, что ты убьешь своего отца, а, между тем, он тихо скончался от старческой слабости в своей постели.
Но совсем иначе это известие подействовало на Эдипа, который сейчас же вспомнил подвыпившего коринфянина, впервые поселившего в нем подозрение о его происхождении. Посол рассеял в нем последние остатки сомнения. Это был тот самый человек, которому пастух Лая передал ребенка вместо того, чтобы бросить его в пустынных горах. Он легко смог доказать Иокасте и Эдипу, что последний, хотя и был наследником Полиба, но был не родным, а только приемным сыном его.
Теперь все сомнения были развеяны, и весь ужас его поступков предстал перед глазами Эдипа. Оглашая воздух криками отчаяния, метался Эдип по улицам города, прося всех попадавшихся на его пути дать ему меч, чтобы умертвить себя и свою мать. Но все с ужасом сторонились его, и он, измученный, вернулся во дворец. А там его ожидало уже новое ужасное несчастье; Иокаста, подавленная сознанием своего ужасного, хотя и невольного преступления, повесилась, и Эдип нашел только ее холодный труп. Со стонами освободил он из петли тело и, положив его на землю, снял золотые застежки, бывшие на груди Иокасты. Высоко подняв их правой рукой, он проклял в безумии себя и свое зрение и с силой воткнул золотые острия застежек в свои глаза, пока из них не брызнул поток крови. Затем он приказал вывести себя из дворца и отвести на площадь, чтобы покаяться перед народом в своих преступлениях, сделавших из него проклятие для всей страны. Слуги исполнили его желание, но народ встретил своего любимого царя с состраданием, и никто не выказал ему ни малейшего презрения. Сам Креон поспешил к нему, чтобы выразить свое сочувствие.
Подавленного горем Эдипа тронула эта доброта; он передал свой трон Креону, который должен был царствовать до тех пор, пока не подрастут сыновья Эдипа, и просил у него защиты и покровительства для своих дочерей. Он просил похоронить свою несчастную супругу и дать ему провожатых, которые отвели бы его на гору Киферон, где он хотел кончить жизнь согласно воле богов.
Креон исполнил его просьбу, и уже на следующее утро Эдип отправился в путь, желая как можно скорее окончить все расчеты с жизнью, сделавшейся для него одним сплошным позором. Обе дочери, Антигона и Йемена, провожали его до самых ворот города и со слезами умоляли его вернуться назад. Но он был неумолим, и тогда, в момент расставания, Антигона заявила, что будет и дальше сопровождать его; она уговорила свою младшую сестру Йемену остаться с братьями и своими заботами заменить им погибшую мать.
И вот Антигона отправилась с отцом на чужбину, разделяя с ним нужду и голод во время долгих странствований по безводным пустыням и диким лесам. Вместо того, чтобы наслаждаться беззаботной жизнью у братьев, нежной девушке приходилось теперь страдать под палящими лучами солнца и проливными дождями, отдавая последний кусок хлеба несчастному отцу. Дорогой Эдип переменил свое намерение и решил прежде всего посетить оракула Аполлона; там ему было предсказано, что он получит успокоение не прежде, чем придет в назначенную ему страну, где суровые богини Эвмениды прекратят свое преследование и оставят его.
Выполняя предсказания бога, бродил Эдип по греческим странам, питаясь милостыней, которую подавали ему и его дочери сострадательные люди.
После продолжительного странствования они пришли в афинскую область Колон. Там находилась, как они узнали у жителей, роща Эвменид, под именем которых афиняне чтили Эринний. В Афинах в это время царствовал славный Тезей; узнав о прибытии Эдипа, он сейчас же поспешил в Колон и дружелюбно встретил несчастного странника.
- Мне небезызвестна, бедный Эдип, твоя судьба, - сказал он, - и она глубоко трогает мою душу. Скажи мне, чего ты хочешь в Колоне. - Дай мне убежище, о царь, и могилу - вот все, в чем я нуждаюсь теперь, - ответил Эдип.
Тезей предложил ему или отправиться с ним в Афины, или остаться в Колоне; Эдип избрал второе, так как предчувствие говорило ему, что здесь суждено ему найти последнее успокоение. Царь охотно исполнил его желание, - и Эдип, полный благодарности, произнес торжественное благословение над Афинами; затем он попросил проводить его на то место, где он должен был умереть.
В сопровождении своей дочери и избранных граждан Колона углубился он в мрачную темноту рощи Эвменид. Не было нужды вести Эдипа; двигаемый какой-то чудесной силой, слепец шел один впереди всех и указывал остальным дорогу к месту, предназначенному судьбой.
В середине этой рощи находился ход под землю, к прикрытому отверстию которого со всех сторон сходилось множество тропинок; этот ход, как гласило сказание, вел в подземное царство. Здесь остановился Эдип; он снял свое запыленное платье, смыл с себя всю грязь и пот, накопившиеся за время его долгих скитаний и облачился в красивые одежды, подаренные ему Тезеем.
Когда он кончил омовение и переодевание, внезапно из-под земли раздался удар грома и в воздухе прозвучал повелительный голос:
- Не медли более, Эдип!
Нельзя было решить, откуда прозвучали эти слова, с неба или из-под земли.
Эдип, услыхав их, подозвал к себе Тезея и вложил в его руку руку своей дочери, прося его взять ее под свое покровительство и защиту. Затем он простился с окружающими и приказал им, не оборачиваясь, удалиться от него. Только один Тезей мог подойти с ним к самому отверстию преисподней.
Антигона и колонские граждане молча исполнили его приказание и удалились от него, не смея повернуть назад своих взоров.
И тогда произошло великое чудо. Темное отверстие подземного царства тихо и бесшумно поглотило Эдипа, и он плавно, как на крыльях, начал спускаться в глубину. Тезей стоял около края отверстия, закрыв рукою глаза, точно стараясь защитить их от яркого видения. Совершив короткую молитву, король подошел к Антигоне и уверил ее в своем покровительство. После этого он возвратился вместе с ней в Афины, откуда через некоторое время отправил ее, по ее желанию, в Фивы.
Так тихо и мирно закончил свою полную испытаний жизнь страдалец Эдип.
Комментариев нет:
Отправить комментарий